Тётушка

Когда мой маленький племянник научился ползать, кот Бегемот служил ему теплой подушкой и мягкой игрушкой. Малыш плюхался на него с размаху, мял, душил, выдирал полные кулачки шерсти и совал в рот, а добрый кот только щурился.  Бегемотова сестра Мышка своей шерстью дорожила и до малыша не снисходила - перемещалась по шкафам, столам и спинкам диванов.   В последние дни своей жизни Бегемот просился на руки как ребенок и всем вопросительно заглядывал в глаза.  Я не видела, мне брат рассказывал. 

Я приехала через месяц и поразилась перемене в характере Мыши.   Раньше она была строгой кошкой с презрительным взглядом. На руки шла только к хозяевам, и то под настроение.  Мы общались ночью : она отпирала гостевую комнату и носилась по моей койке, как табун лошадей.  Теперь же, оставшись без брата, Мышь приняла нас всех в семью: терлась об ноги, давалась гладить, укладывалась спать в моем саквояже и позволяла трехлетнему племяннику таскать себя поперек живота. 

Несколько раз Мышь меня озадачивала.  Она вспрыгивала на стол, становилась, подняв хвост, нос к носу и долго смотрела мне в глаза своими желтыми раскосыми глазами.   Насмотревшись, разворачивалась, переступая четырьмя лапами на махоньком пятачке пространства (как наша тойта приус - she can turn on a dime).  В такой позиции она стояла очень долго: аккуратная подхвостная дырочка, окруженная светлой шерстью, - в десяти сантимерах от моего носа.  Я так и не знаю, чего она ждала.  Может, предлагала мне обнюхаться, как делают собаки?  Я, наверное, должна была тоже развернуться к ее носу задом, но я не догадалась.